Астраханский фотохудожник рассказал о зимах полвека назад
Настоящая снежная пора для астраханцев сейчас в редкость и считается за счастье. А вот как было пятьдесят лет назад, рассказал член Союза фотохудожников России Виктор Мамцев.
«Сколько часов, дней, лет пролетало на речке! Мы росли и жили вместе с ней.
Катались на санках — высоких, кованых, тяжёлых, неповоротливых. Конечно, ехать по скользкой реке легче, чем тащить их пешком по посёлку, но даже по льду далеко не уедешь. Чуть дальше получалось катиться на коньках, только обязательно брали с собой обычную обувь в матерчатой котомке за спиной. У многих были «Снегурки» — девчачьи коньки, полозья с загнутыми вперёд концами, прибитыми к дощечке и крепко привязанными верёвкой к валенкам. Ежедневно точили напильниками полозья, но этого хватало на пару часов, коньки начинали скользить, ноги разъезжаться, тело падать. Шаркаешь по ровной наледи, сколько есть сил, останавливаешься, переобуваешься, чтобы согрелись ноги, спало напряжение, неспеша, топаешь назад, пока не надоест или не замёрзнешь, надеваешь коньки и мчишься обратно, проскакивая дом, обед, уроки, остановить нас могло только заходящее солнце», — делится ныне потерявший зрение известный астраханец.
«В те времена морозы были настоящие, река замерзала с декабря по март, а снег таял только в апреле. Не поверите, люди ходили на лыжах! И их продавали в любом спортивном отделе магазина, вместе с коньками двух видов: для девочек — «Снегурки», для мальчиков — «Бегунки» с прямым лезвием», — отмечает Виктор Мамцев, которого в декабре наградила в столичном Доме Правительства как победителя Всероссийского конкурса литературных работ имени Эдуарда Асадова.
«Вечером под фонарями разгребали снег, делая валы, вёдрами заливали воду, к обеду она замерзала, днём катались дети, а вечером, для этого и нужен фонарь, начинались взрослые баталии в хоккей и играли не только пацаны, но и папаши. Надевать на них коньки — не обязательно! Возле каждого дома стояли снеговики всех размеров от маленьких на завалинках, слепленных девочками до огромных. Сначала, втроём скатывали нижний шар, где закончились силы катить неподъёмный шар, там он и стоял. Потом поменьше. На него ставили верхний, вешали дырявое ведро, до морковки дело не доходило — сгрызали по очереди, обходились снежком или сосулькой, вместо зубов и глаз угольки, выброшенные хозяйками из печки. Затем, вторую часть аккуратно поднимали вверх, укрепляли снежками по кругу, вместо рук и метёлки ветки. После новогодних праздников в руках снеговиков появлялись ёлки и стояли они, пока, солнышко не припекало. А самый стойкий доживал до весны в тени дома и порой стоял средь зеленеющей травки», — вспоминает внесший большой вклад в развитие фотографического искусства региона наш земляк.
«Снегурки» в магазинах продавали по два «рубли», как тогда говорили бабки или пели по телевизору в оперетте: «заплати три рубли первоока… И счастливая пара готова!» Они шли в дело на всё: как коньки — кататься, как полозья для санок и повозок — перевозить мусор или ведро воды, и для чунек. Деревянная площадка с прибитыми «Снегурками», обтянутая тряпьём, чтобы не стирались голени, два металлических штыря отталкиваться, как на лыжах — вот и вся хитрость! Полозья, чем ближе друг к другу, тем не устойчивее, но мобильней, вертлявей на поворотах, а для долгих путешествий полозья крепили пошире, устойчивее, чтобы ехать далеко без остановок и опрокидываний. Мужики ездили на рыбалку и сидели на них, обратно везли улов. Самое дальнее наше путешествие по наледи от посёлка до АЦККа», — рисует картины былого Виктор Мамцев.
«Возле рыбокомбината кататься было нельзя, там заготавливали лёд для сохранности рыбы летом в холодильнике, оттуда же люди выписывали лёд на похороны. Поближе к заводу, но в середине реки, вырубали прорубь, пилами выпиливали куски льда, ломами, крючьями, сачками, верёвками по доскам тащили к берегу, грузили на подводы, везли в холодильник, полынью огораживали вешками до следующего дня, чтобы не провалились прохожие. Протоптанные дорожки расходились по реке во все стороны, по ближайшей линии к дому», — подчеркивает успешно руководивший фотостудией «Дельта» астраханец, а ныне ее почетный член.
«Вокруг замёрзших пароходиков сторожа долбили лёд, чтобы он не раздавил судно, как происходило с лодками нерадивых хозяев, не успевших вытащить на берег свою посудину. Бог весть зачем, но раз в неделю лёд взламывали ледоколы и передвижение замирало на пару дней, в основном месте переправы стелили трапы, вешали верёвки, ночью включали прожектора, обозначали яркими тряпками тропинку — люди работали круглосуточно. Через несколько дней трап врастал в лёд и на него стелили следующий. Проплывал ледокол, переворачивая сделанное, как в мясорубке, и всё начиналось сначала. Продолжалось это долго и после того, как открыли движение по новому автомобильному мосту через Прямую Болду», — рассказал Виктор Мамцев.
Эти воспоминания лишь часть, как говорит он, будущей книги. Она, возможно, будет второй после презентованного в январе его первого литературного труда, посвященного истории родного города и собственной судьбе. Сборник «Искра, что в нас горит от века» с собственными иллюстрациями автора вышел тиражом всего в 200 экземплярах и уже стал библиографической редкостью.
