33 несчастья астраханской гимназии
История народного образования в Астраханской губернии полна удивительных, а зачастую и драматических страниц. Сегодня «Астраханский листок» приоткроет для вас одну из них.
Астраханская первая мужская гимназия, о которой мы расскажем, начала свою деятельность как Главное народное училище, открывшееся 22 сентября 1788 г. в день коронации императрицы Екатерины II. Первым его директором стал член Падуанской и Пизанской академий Дмитрий Агафи. Надо отметь, что поиск места для храма знаний в Астрахани сразу не задался. Для помещения училища был куплен дом Войекова, который уже через три года эксплуатации был признан ветхим и негодным к исправлению. Приказ Общественного Призрения покупает другой дом, но и он оказывается неудовлетворительным.
Для училища арендовали дом Казенной Палаты. Но неудача преследует и здесь. Директор Агафи требует произвести и там исправления на сумму 649 рублей (новые печи, ремонт лестниц и т.д.). Устав от бесконечных ремонтов старых зданий, Приказ пришел в мысли построить собственное здание со всеми удобствами и приспособлениями для помещения в нем подведомственных ему учреждений, которое вместе с тем могло бы приносить доход. Материалом для постройки дома послужило старое здание бывшего Троицкого монастыря, разобранное в 1793 г. астраханским купцом Аракеловым. Вся постройка здания обошлась менее чем в 50 тысяч и закончилась в 1798 г.
По уставу 1804 г. Главное народное училище в Астрахани было преобразовано в гимназию, которая и была открыта 29 июля 1806 г. Степаном Александровичем Логвиновым. Мужская гимназия, находившаяся на углу Почтовой и Паробичебугорской улицы, располагалась в трехэтажном каменном доме, напротив Главпочтампа. На первом этаже были выхода и ледники, которые отдавались в наем, а также классы, а на втором и третьем этажах — квартиры для директора и учителей. По уставу, гимназии полагалось не менее восьми преподавателей. Но она не успела просуществовать еще и года, как над Астраханью разразилась страшная гроза — ее посетила чума.
Эта болезнь истребила значительную часть населения города. Учение по причине этой язвы было прекращено практически на год. В здании гимназии по приказу сенатора Неплюева был помещен временный комитет чумной полиции. При нем состояли казаки, которые и занимали весь гимназический двор своими лошадьми, а сами жили в гимназических выходах. Некоторые из преподавателей были вытеснены из занимаемых ими квартир. Когда же исполняющий обязанности директора обратился к полицмейстеру с просьбой о том, чтобы чумная полиция вместо преподавательских квартир заняла обширный гимназический зал, то получил ответ «покои жилые полиция займет, а ты со своей философией поди жить в тот зал».
Новоназначенный директор столкнулся с тем, что гимназический дом от нерачительности и отсутствия всякого надзора, а также из-за заселения чумного комитета и временной полиции был так запущен, что нуждался в капитальном ремонте. Стоит ли удивляться, что торжественные мероприятия по случаю прекращения чумы были организованы в доме, занимаемом гимназией. Никто так не радовался окончанию противоэпидемических мероприятий, да и зал гимназии был одним из самых больших в городе. Русским купечеством были приглашены все чиновники и граждане по случаю радостного события — на балу, празднество на котором продолжалось до трех часов ночи, присутствовали свыше 350 человек.
Потом учеба возобновилась, причем есть малоизвестный факт — в приготовительных классах вместе с мальчиками учились и девочки. Гимназия поначалу нуждалась в самом необходимом, например, в стенных часах, коих она не имела аж до 1811 г. Учителя приходили в разное время, учеников тоже распускали в разное время, пока через пять лет после открытия все же не нашли 180 руб. на покупку школьных часов на стену. Много шутили на предмет того, что, несмотря на отсутствие злополучных часов, директор гимназии выписал на 506 руб. музыкальных духовых инструментов, на которых никто не играл, и учиться не собирался.
Гораздо меньше людей знало, что эти инструменты сдавались в аренду театральному оркестру, за что директор и был снят с должности. Отличился и купец Алексей Сапожников, которому сдали на аренду четыре гимназических покоя, с тем, чтобы он держал в них напитки для отпуска в другие места. Сапожников вместо этого завел распивочные в гимназии, отчего происходили «постоянный шум и бесчинства, послужившие ко вреду и разврату учеников». Руководство гимназии рвало на себе волосы на протяжении всего периода контракта, заключенного с купцом.
Современники писали, что местное население не понимало пользы и важности образования, а отдавали туда детей «…чтобы они не мешали им дома и не вертелись у них постоянно на глазах. А потому, отдавши их в гимназию, они не следили за их занятиями, а дети, видя что родители их не обращают никакого внимания на их успехи, посещали очень редко классы. 2. Ученики принимались не один раз в году, а в течение всего учебного года. Если бы отказать в этом, то гимназия совершенно бы опустела, 3) Родители едва замечали, что дети их умеют читать, писать и знают первоначальные правила арифметики, то тотчас брали их и пристраивают к делу».
По результатам ревизии Жобара в 1823 г. за низкую посещаемость занятий и неудовлетворительность уровня знаний учащихся был снят очередной директор гимназии. Что касаемо учителей, то они были в крайне стесненном материальном положении, и поэтому по возможности бежали в другие министерства, а оставшиеся погружались в такую апатию, что занятие службой перерождалось в какое-то формальное, лишенное благородной энергии, ярмо.
Главными же характерными чертами воспитателей того времени было буйство и пьянство, которые господствовали и в тогдашнем обществе. Некоторые из них являлись в класс под влиянием Бахуса, ученики смеялись над ними, как это случилось 23 февраля 1808 г. со Шпаковским. Директор вынужден был его выслать из класса и сам заняться вместо его. Затем идет целый ряд буйств воспитателей гимназии. Например, учитель французского языка Дюро 15 августа 1818 г. «на обеде у архиепископа Гайя напился пьян, наделал много неприятностей хозяину и гостям, за что и был выведен по распоряжению полиции. При выводе он изцарапал лицо и изорвал белье у выводившаго квартального офицера, за что и был посажен в полицию».
Справка. Архиепископ Гаий — епископ Русской православной церкви, архиепископ Астраханский и Кавказский. 10 января 1808 г. Гаий был переведён в Астрахань с возведением в сан архиепископа. Его общительность и хлебосольство покорили ему все сердца. От местных богачей с известным греком Варвацием во главе потекли щедрые пожертвования на нужды церкви. Один Варваций пожертвовал 100 000 руб. На них кафедральный собор был отделан внутри и снаружи, стены были расписаны под мрамор, сделаны серебряные царские врата, богатые ризы на местные иконы и был слит невиданный в Астрахани колокол в 1 150 пудов. Умер 20 февраля 1821 г. и был погребён в Астраханском кафедральном соборе.
Тот же Дюро 19 марта 1819 г. «от пьянства потерял рассудок и делал на улицах разные, непозволителььные непристойности, за это опять отправлен в полицию. На другой день после того он же в 5 час. пополудни гулял по улицам в таком виде, что самая благопристойность, как выражается директор, не позволяет подробно его описать, а потому отправлен в больницу. Учитель Востоков 16 мая 1819 г. вышиб дверь в комнату другой учительской квартиры гимназии и делал разные буйства. Того же года Востоков схватил учителя Волочкова и изцарапал ему лицо, и, высунувшись на улицу из окна своей квартиры в гимназии, поносил самыми площадными словами директора и учителей Волочкова и Гуртера, за что оправлен был под арест в полицию». Стоит отметить, что Востоков по единодушному признанию коллег был талантливым преподавателем. Именно его ученики показывали лучшие результаты по сравнению с другими учащимися. Но вот заносчивость и буйность нрава они тоже отмечали, а иногда испытывали на себе.
Были учителя, которые аттестовались: «не способен по случаю лишению здраваго рассудка» и оставались десятки лет поучать юношество уму-разуму, которого сами не имели. Таким был учитель естественных наук, а потом и латинского языка Мерцалов, которого директор описывает в своем донесении так: «Мерцалов совершенно выходит из ряда обыкновенных людей. Домоводства никакого не ведет, об опрятности не печется, сообщества с другими удаляется. Даже ставни в его квартире навсегда бы оставались закрытыми, если бы директор не велел из раскрывать. Знакомым и незнакомым при свидании твердит одно и то-же, что в детстве он от лошади получил перешиб в руке, ноге и голове, а потому и в делах не может равняться с совершенно здоровыми». Не утверждая и не отрицая факта падения, директор только находит, что его воображение совершенно повредилось, а потому и ученики в его классе вели себя непристойно.
Внешняя обстановка гимназии, чистота здания много страдали от недостатка хороших служителей. По обычаю того времени в служители гимназии присылались солдаты-инвалиды, часто дряхлые, невоздержанные к крепким напиткам и иногда не совсем чистые на руку, а директор сам не мог увольнять их, а должен был каждый раз сноситься с Учебным Округом.
К числу особенностей учебной жизни Астраханской гимназии было то, что кроме учеников мальчиков в ней учились взрослые из служащих и чиновников, поступающих в гимназию для усовершенствования в науках.
В «Иллюстрированной Астрахани» за 1896 год говорится: «Гимназия – колыбель астраханской периодической прессы. В ней учителя задумали и издавали «Восточные известия» — первую астраханскую газету (1813-1816гг.) и Азиатский музыкальный журнал (1813-1816г)».
Когда в 27 сентября 1902 г. педагогический совет поручил составление исторической записки, по случаю истекающего в 1906 г. столетия гимназии законоучителю Дмитриевскому и преподавателю истории Докучаеву. Волею судеб обоих разбросало по другим городам. В 1904 г. директор С.А. Богатырев поручил написание исторической записки преподавателю Алексееву, который в 1905 г. заявил, что «вследствие недосуга в учебное время и вследствие краткого срока вообще» отказывается от составления записки. При следующей попытке ее составления в гимназии совершились беспорядки и празднование, запланированное на 22 сентября. вообще не состоялось. Волнения вообще не раз приводили к тому, что упоминания о гимназии появлялись в местной прессе.
В 1913 г. в гимназии начали исполнять два новых предписания: 1) начать преподавание нового курса философии г. Якоба. 2) по отношению к ученикам не применять телесных наказаний. Для наказаний была выбрана отдельная комната (карцер). Предполагалось, что «…опоздавшего на урок ученика запирали в карцер в двое против того, сколько он опоздал… Если он без согласия родителей или опекунов несколько дней совсем не был в классе, то за сие запереть его в карцер на несколько дней, сколько он прогулял, а о сем сейчас уведомить родителей или опекунов, дабы они благоволили ему приносить нужную пищу».
Далее, новая напасть. В Астраханском листке за 1914 г. можно найти такую запись: «Комиссия по борьбе с самоубийствами среди учащихся просит педагогов осторожно относится к учащимся во время экзаменов». Как раз в период перед вступлением в мировую войну, действительно увеличилось количество самоубийств среди молодежи.
История многострадального здания закончилась в январских боях 1918 г. 15 января повстанцы перешли в новое наступление. Они вторично овладели зданием почты, заняли район Знаменской церкви, овладели электростанцией на левом берегу Кутума и, самое главное, смогли захватить комплекс зданий на Московской улице, непосредственно примыкавший к Кремлю. Эти здания – 1-я мужская гимназия, магазин Гентшера, Гостиный двор и другие – были выше, чем крепостные стены. Снайперским и пулеметным огнем мятежники взяли под огневой контроль значительную часть площади Кремля. Это привело к большим жертвам среди солдат и рабочих, а также медперсонала. Попытки выбить белых из гимназии и других зданий закончились для красных значительными потерями. После того, как все шесть мин из бомбомета были расстреляны и это не принесло никакого результата, Аристов приказал поджечь здания.
Пожар бушевал два дня. Тушить его в условиях боев не было никакой возможности. В первый день сгорели здание мужской гимназии, Гостиный двор, дом Геншера, здание Совета и ряд домов вначале Знаменской улицы. Поэтому сейчас нам остается рассматривать здание лишь на старинных фотографиях и вспоминать его историю.
В материале использованы: «Труды Астраханского губернского статистического комитета» (Астрахань, 1875 г.), «Исторический очерк Астраханской 1-й мужской гимназии…» (Астрахань, 1916 г.), «Астраханский край в годы революции и гражданской войны…» (Москва, 2018 г.).
Фото: С. Степанова, сайтов pastvu.com, astrakhan.pp.ru.
Ирина Можайская
